Это спуск вниз по винтовой лестнице с вершины колокольни, путь к выходу на улицу к другим людям, подальше от пронзительного звона колоколов нашей тревожности и неестественности.
Это не переход в чистом виде, когда одно уходит и приходит другое, это слияние, сплав двух совершенно разных частей личности в одно целое, с образованием истинной индивидуальности.
Это стремление интроверта объединиться с экстравертом в одной личности с независимым существованием обоих в объединенном государстве «индивидуация».
Но такое обоюдное и мирное сопереживание двух противоположных частей не всегда возможно. При слиянии противоположностей в одно целое, мы не говорим о проникновении одного в другое от края до края с заполнением формы другого собой, и не частичном перекрывании другого собой, это есть некая форма взаимодействия частей разного в общем поле, причем, не пересекаясь друг с другом.
Это то место, где двое обмениваются частями себя, дополняя друг друга и становясь целостными, и при этом полностью сохраняя себя автономным и целостным. Это слияние без фактического слияния. Это место для «жизни».
В повседневной жизни сила алхимического слияния двух противоположностей в одно целое может помочь нам обращать больше внимания на свои внутренние потребности без вознесения в приоритет внешних потребностей. Такое условное разделение потребностей мне нравится для более простого понимания.
Внешние потребности мы проявляем наружу себя и мы привыкли считать это нашей внутренней сущностью, и как правило это имеет свое продолжение в виде нашей внутренней нереализованной потребности.
Место, где внутренняя потребность может встретиться с внешним миром и где внешняя потребность может быть сверена с внутренней реальностью и есть мы настоящие.
Это очень практичная философия «Инь-Янь», она дает нам больше свободы и толкает нас вперед в развитии, оставляя позади якоря, держащие нас в порту. Идея алхимиков о получении золота из свинца с помощью философского камня, в моем понимании, это про свою личную трансформацию при помощи этого «волшебного» внутреннего пространства, которое поможет преобразовать серую тяжелую обыденность в ощутимый золотой расцвет.
И что же мы получаем, если нам не удается превратить свинец в золото? Что будет, если мы будем удовлетворять только внешнюю потребность «являться» и игнорировать внутреннюю потребность «быть»?
Я думаю, что между являться и быть, есть одно объединяющее их невозможность перехода одно в другое чувство, и это чувство многим очень хорошо знакомо.
Это чувство – страх.
Страх это - огонь, на котором разогревается плавильный тигль для переплавки свинца в золото. В идеале огонь должен представлять из себя нечто дающее, а не забирающее, но страх – это как пожирающая ресурсы стихия, которая сжигает дрова (деньги) совершенно впустую. Нагретый на таком огне тиглю пуст, он просто покрывается ржавчиной попыток и неудач плавления, и вскоре просто будет выброшен на свалку.
Это пламя страха не загасить ни алкоголем, ни наркотиками, ни сексом, он просто будет гореть еще сильнее, пока в один прекрасный момент огонь не сожжет того кто его разжег.
Неожиданно текст прерывается.
а бывает, что у человека исчезает потребность "являться" и он оседает внутри себя, наслаждаясь реализацией "быть"?
Ответитьвсе бывает
ОтветитьДобавить комментарий