Анна Крылова и Пётр Капица: «Он знал, что я его не подведу никогда»

Брак ученого Петра Капицы и Анны Крыловой был крепким и выдержал немало жизненных бурь. Отношения супруги строили не только на любви. Между ними существовала настоящая дружба, которая помогла преодолеть все трудности того времени.

Молодой физик Петр Капица женился сразу после демобилизации с Первой мировой войны. Его избранницей стала Надежда Черносвитова, дочь члена кадетской фракции. Однако семейное счастье длилось недолго: зимой 1919-1920 гг. от «испанки» умерли и Надежда, и двухлетний сын, и новорожденная дочь. Трагедия сильно подкосила ученого, он даже подумывал о самоубийстве. Спасла его только работа — его наставник А.Ф. Иоффе организовал Петру Леонидовичу стажировку в ведущей английской лаборатории, Кавендишской, где он попал под начало «отца» ядерной физике Эрнеста Резерфорда.

Крепкая семья Петра Капицы

А в 1926 году Капица познакомился с Анной Крыловой, дочерью академика Крылова, знаменитого кораблестроителя.

К 23 годам Анна перенесла немало горя. Два её брата были участниками Белого движения и погибли в Гражданскую войну. Две сестры умерли в детстве. Мать девушки решила эмигрировать с единственной оставшейся в живых дочерью. Отец остался в России — как крупный ученый, он периодически бывал в Европе в командировках и общался с дочерью.

Подписывайтесь на наш аккаунт в INSTAGRAM!

С Анной Петр Леонидович познакомился в Париже, куда приехал на несколько дней навестить знакомых. Они сразу же понравились друг другу. Она вспоминала:

«Пётр Леонидович был очень весёлый, озорной, любил выделывать всякие глупости. Мог, например, совершенно спокойно для развлечения влезть на фонарный столб посреди Парижа и смотреть на мою реакцию. Ему нравилось, что я принимаю его вызовы с таким же озорством».

Влюбленность заставила молодого ученого вскоре вернуться в Париж. Петр и Анна много времени проводят вместе, за разговорами засиживаются до глубокой ночи.

«...Около десяти дней гостил в Париже Петр Леонидович. Мы с ним хорошо время проводили, ходили вместе в театр. Он решил меня образовать, я ведь никогда здесь в театр не хожу. Были в музеях, обедали вместе, вас вспоминали очень много и за здоровье ваше все время пили и жалели, что вас нет. Драться нельзя было: свидетелей нет, а без них нельзя. Правда, сражались словесно, издевались всячески друг над другом, а расстались друзьями после всех битв. Правда, больше говорили о вещах серьезных. Однажды до поздней ночи в ресторане засиделись, вернулись домой только в три часа. Зовет в Англию, говорит, опекать меня там будет. Что ж, я не прочь. Он вас хорошо опекал. Я довольна, что вы мне его завещали... Славный малый. Мне положительно с ним легко быть и очень свободно. Когда поеду в Лондон, еще не знаю...»

«Что же тебе еще про Петра Леонидовича написать? Он надо мной издевается, я отвечаю ему тем же, а то вдруг заведем серьезный разговор, у него тогда глаза совсем круглые делаются, и смотрит в сторону грустными круглыми глазами...»

Потом девушка приезжает с ответным визитом в Англию, а когда уезжает — Капица выдерживает лишь один день разлуки и снова едет в Париж.

«Я отчетливо помню, как, уезжая, посмотрела в окно и увидела грустную, как мне показалось, маленькую фигурку, одиноко стоящую на перроне. И тут я почувствовала, что этот человек мне очень дорог.

Петр Леонидович чуть ли не на следующий день приехал в Париж. И я поняла, что он мне никогда, что называется, не сделает предложения, что это должна сделать я. И тогда я сказала ему: „Я считаю, что мы должны пожениться“. Он страшно обрадовался, и спустя несколько дней мы поженились».

«Я, кажется, на следующей неделе женюсь на Крысе (Крыся — ласковое прозвище Анны, данное ей Капицей) Крыловой. Ты её полюбишь», — пишет Петр Леонидович матери. Анна тоже написала будущей свекрови: «Люблю Вашего Петю, совсем люблю».

Брак предстояло заключить в Париже в советском посольстве. Для этого Анне взамен эмигрантского паспорта нужно было получить советский. На помощь пришёл отец девушки, который был в тот момент во Франции и хорошо знал советского посла. «Моя дочь снюхалась с Капицей. Ей нужен советский паспорт», — такой фразой академик Крылов обозначил другу задачу. А вот какое письмо он написал дочери: «Милая Аня! Вчера меня призывал наш Генеральный консул... тебе паспорт ... разрешено выдать. Для этого необходимо: ... [что бы ты] 2) Прислала 4 фотографических карточки... 4) Перечислила свои приметы: ... Можешь писать и так: Рост — дылдоватый. Волоса — карие. Глаза — когти. Нос — луковицей».

Из воспоминаний Анны Алексеевны:

«При регистрации нашего брака в советском консульстве произошла чудная история. Нас приняла там строгая дама, которая, как было видно сразу, абсолютно не понимала шуток. А Петр Леонидович всегда шутил и если видел, что у человека отсутствует чувство юмора, тут-то его особенно и разбирало. Строгая дама нас записала, а Петр Леонидович ей и говорит таким веселым тоном: „Ну, теперь вы нас три раза вокруг стола обведете?“ (Он имел в виду — по аналогии с церковным венчанием.) Дама безумно обиделась, рассердилась и сказала сурово: „Ничего подобного. Но я должна сказать несколько слов вашей жене“. И, обращаясь ко мне, добавила: „Если ваш муж будет принуждать вас к проституции, приходите к нам жаловаться“. Даже Петр Леонидович был озадачен. Зато мы запомнили такое благословение на всю жизнь».

Молодой муж стремился баловать любимую, на «медовый месяц» отвез на модный курорт Довиль, водил ее в модные рестораны, подарил роскошное меховое манто и никак не мог привыкнуть к тому, что Анна совершенно равнодушна к роскоши. Зато он оценил то, с каким пониманием Анна отнеслась к его желанию уже через несколько дней в Довиле вернуться к работе, в Кембридж. «Первое и основное у него — его работа, — сразу же согласилась Анна. — А всё остальное к ней прилагается. И не надо мне по этому поводу делать ему никаких скандалов, хотя можно иногда сердиться...»

Началась семейная жизнь. Вскоре у супругов родились двое сыновей — Сергей и Андрей. Капица работал в Кембридже, ежегодно ездил в СССР, навещать родных и друзей. В начале 1930-х он был единственным советским ученым, которому позволялось работать в Англии. Но в 1934 г., в очередной раз приехав на родину, он узнал — его выездная виза аннулирована.

В одном из писем жене в Англию Капица пишет: «Жизнь изумительно пуста сейчас у меня. Другой раз у меня кулаки сжимаются, и я готов рвать на себе волосы и беситься. С моими приборами, на моих идеях, в моей лаборатории другие живут и работают, а я здесь один сижу и, для чего это нужно, не понимаю». «Здесь» — это в ленинградской коммуналке, где жил ученый. По свидетельству академика Щербатского, квартира эта со множеством жильцов была «грязной, запущенной, с паразитами. В умывальной — очередь. Уборной пользоваться нельзя из-за загрязнения... В таких условиях нельзя даже читать, не то что заниматься научной работой». А ведь буквально накануне этой поездки в СССР Капица смог получить жидкий гелий — и теперь разработкой этого открытия занимались другие.

Государственные чиновники и сотрудники НКВД практически открыто говорили о том, что подчинить ученого можно в два счета — ведь его всегда можно объявить английским шпионом. Капица отвечал:

«Меня можно заставить рыть каналы, строить крепости, можно взять моё тело, но дух никто не возьмёт. И если надо мной будут издеваться, я быстро покончу счёты с жизнью любым путём».

И ему удалось добиться того, чтобы необходимые условия для работы были созданы. Началось строительство Института физических проблем, которым Капице потом доверят руководить. Анна с детьми приехала к мужу в 1936 г. Впрочем, благосклонность властей окажется недолгой. Через 10 лет, когда Капица был вынужден защищать своих сотрудников, арестованных Берией, его личным распоряжением Сталина сняли со всех постов, все его заслуги были преданы забвению. Лишь всемирная известность помогла ему избежать тюрьмы.

Лишь после смерти Сталина у Капицы начнётся новый расцвет научной деятельности. В 1978 г. он получит Нобелевскую премию за «фундаментальные изобретения и открытия в области физики низких температур».

Анна Алексеевна поддерживала мужа на протяжении всех лет их брака — а прожили они вместе более полувека. В конце жизни у Петра Леонидовича была тайная мечта — уйти из жизни раньше жены, ведь без нее он жить бы не смог. Эта мечта исполнилась, учёный скончался в 1984 г., за несколько месяцев до своего 90-летнего юбилея. Анна Алексеевна пережила его на 12 лет. Эти годы она посвятила тому, чтобы увековечить память о муже.

Как-то она сказала: «У нас с Петром Леонидовичем были совершенно особые отношения. Мы были мужем и женой, но связывала нас не только любовь. У нас были необыкновенно дружеские отношения, полное понимание того, что мы делаем, и абсолютное доверие друг к другу, совершенное. Он знал, что я его не подведу никогда. Я знала, что он мне всегда скажет всю правду о том, что происходит. И вот это, я думаю, было основное, что помогло нам победить жизненные невзгоды — полное доверие друг к другу, полная поддержка и взаимопонимание. Оказывается, дружба в супружестве гораздо важнее любви. Дружба — это самое основное».опубликовано econet.ru.

P.S. И помните, всего лишь изменяя свое сознание - мы вместе изменяем мир! © econet