По поводу Нового года периодически возникают мысли, что дата эта – весьма условна. Когда-то его в одно время праздновали, потом – в другое. Мне лично больше нравится новый день праздновать, – это тоже новая радость, новые перспективы, новые ожидания. А год – это срок настолько большой, что сложно что-то проследить, загадать.

Для верующего человека каждый день – это новое время. Это время, которого никогда раньше не было и никогда потом не будет. И он просит, чтобы Бог в этом дне им руководил, им действовал, помогал, не оставлял его. И то же самое, наверное, каждый год грядущий – мы все просим, чтобы Господь от нас не отворачивался и не забывал нас. Ну а потом начинаем думать о том, что не столько Бог от нас отворачивается, сколько мы от Него. Не Он про нас забывает, а мы про Него забываем.

Лично я устал испытывать беспокойство и пессимизм по поводу наступающих времен. Для христианина пессимизм – это такая интересная перспектива. С одной стороны, мы ждем конца этого мира, а с другой стороны, мы ждем наступления нового мира и новой жизни, после пришествия Христа.

Я ничего хорошего в политическом, в общественном плане уже не жду от нашей истории, от нашей жизни. Никаких надежд на «светлое будущее» здесь у меня нет.

Во-первых, как у человека уже не молодого и, во-вторых, как историка, который знает, что так много уже всего повторялось, того, что, казалось бы, человечество никогда не должно повторять, уже должно осмыслить, должно преодолеть и не наступать на те же грабли. Однако же наступает и всё повторяется.

Весь этот пессимизм, весь мрак теперешней жизни освящает свет Христов, свет Его обетования, свет Его обещания, что Он нас не оставит, что Он придет и справедливость, радость восстановит. То, что мы не смогли восстановить, Господь восстановит за нас. И вот я в этом ожидании и живу в последнее время.

Уже надоело ждать от каких-то людей, от политиков, благоразумия. Чем меньше ждешь чего-то от людей, тем больше ждешь этого от Бога. И поэтому моя вера всё больше укрепляется.

Когда мы здесь не видим справедливости, я почему-то всё больше и больше верю в Божественную справедливость. Когда мы здесь любви не видим, я, опять же, всё больше и больше верю в любовь Божию, которая всё победит.

В Новый год мы желаем друг другу «нового счастья». Мне кажется, что нового счастья можно ждать от Бога тогда, когда ты успел уже переработать и переосмыслить как-то «старое счастье», которое у тебя уже есть.

Надо и самим научиться, и детей учить быть счастливыми в данный момент. Не ждать постоянно этого счастья. Мы все могли бы быть так счастливы, если бы счастье видели, то, которое рядом. Не потому, что ничего плохого не происходит, а потому, что мы живем. Живем в свете Божьей любви.

Сегодня дети, взрослея, вырастают с настроением, что от них ничего не зависит в нашей стране. Они опускают руки, становятся социально пассивными. Но их надо переубедить в том, что на самом деле от нас зависит многое.

Потому что Бог много чего делает в мире руками людей, нашими руками. Детей бы надо научить, чтобы они стремились свое будущее созидать уже сейчас. Быть справедливыми, быть милосердными, ориентироваться только на заповеди Божии, на те законы, которые Господь нам дал.

Ну а в личном плане дай Бог нам всем, чтобы ничего плохого в этом году не произошло. Мы же молимся все так об этом каждый день. Просим, чтобы войн не было, чтобы все люди находили слова для того, чтобы решать проблемы.

За детей страшно, безусловно! Но ты должен их воспитывать, должен делать свое дело, участвовать в общественной жизни. Ведь недаром Святые Отцы говорили, что если даже известно, что завтра будет конец мира, всё равно сегодня ты должен рожать детей, воспитывать, всё равно ты должен хлеб сеять, делать то, что ты делаешь, несмотря на то, что завтра всё это прекратится.

С чистого листа?

Часто люди собираются в Новый год начать следующий с чистого листа, в чем-то изменить свою жизнь. Наверное, человеческой психологии свойственна некая цикличность. Надо, с одной стороны, замыкать заботы, с другой стороны, – размыкать свою жизнь в подобных праздниках. Они же для того и существуют.

Но если религиозные праздники, христианские праздники, размыкают человека на вечность, на богообщение, на погружение во вневременные события, то праздники светские, такие как Новый год, именно связаны с психологией. Человек хочет себя перенастроить и что-то ждет. Как Наташа Ростова, которая бы подтянула коленки и полетела. Она мечтает, но ведь не летит никуда. Люди чего-то ждут, а заканчивается всё 1 января петардами, разбросанными по улицам, всеми этими бедными опухшими лицами после праздников. И всё, как-то никто никуда не полетел и ничего особо ни у кого не сбылось.

Но просто в психологическом смысле человеку важно строить какие-то ожидания, проектировать мечты. А уж сбудутся они потом или не сбудутся, это уже вопрос третий. Никто особо и не ждет, что они сбудутся. Главное – наметить перспективу и ждать чего-то хорошего. Это сродни тому, как называют верой совершенно разные вещи. То есть одним и тем же словом называют веру обыденную и веру религиозную, веру в Бога. И говорят, что вот верить во что-то надо.

Человек верит в завтрашний день. Он же не может знать того, что этот день наступит для него, что он будет удачным. Он не может знать, что дети, которых он воспитывает, будут счастливыми и хорошими. Он не может знать, что хлеб, который он сеет, вырастет и он соберет урожай. Он это не знает, но он в это верит. И эта вера ему помогает. Помогает в обычном, психологическом, житейском смысле.

Но ведь вера в Бога – это не вера только во что-то такое хорошее. Хотя для многих это именно так. Человек верит в лучшее будущее, в то, что что-то хорошее будет впереди. И эту веру проецирует на отношения с Богом. То есть и в Бога он верит как во что-то хорошее, что обязательно должно быть, потому что надо же во что-то хорошее верить.

Так вот, на самом-то деле вера для христианина – это всё-таки опыт,встреча с Богом, прикосновения Бога к сердцу. И вот и в этом плане и праздники разные у верующих людей и у неверующих.

Для верующего Рождество – прикосновение к реальности, которая гораздо более реальна, чем его жизнь, это предстояние перед родившимся, воплотившимся Богом. А неверующий человек лишен этого выхода из повседневности, сиюминутности. Он только лишь на психологии держится, только лишь на стремлении верить во что-то лучшее. Причем это лучшее не обязано даже сбываться, но главное верить в это. Поэтому и Новый год, мне кажется, это какое-то воплощение такого психологизма в этом плане.

Радость Нового года зачастую – радость гастрономического свойства. Еще в молодые годы, когда я многое переосмыслил, я Новый год серьезно воспринимать перестал. Вот детям это интересно, вся эта атрибутика. А мне как-то уже и не интересно.

Я вспоминаю, как-то ошибался в свои молодые годы, студентом, когда мы загодя готовились с ребятами к Новому году: где мы будем встречать, сколько мы всего съедим, сколько мы всего выпьем вкусного. А потом наступает Новый год, потом 1 января – и что, что произошло? Ничего.

Теперь, глядя на многих наших соотечественников, я вижу, что они до сих пор пребывают в таком состоянии, в каком я в 17-18 лет пребывал. И вроде бы взрослые люди, но кажется им, что в этом радость – поесть, в гости походить, выпить так легально, несмотря на то, что жена рядом, всё равно можно напиться. Мне это уже как-то смешно.

Другой момент, почему мы замечаем и отмечаем какие-то промежутки времени, – потому, что Сам Бог это время освятил, что Сам Бог в это время вошел. Он его Своим бытием, Своей жизнью земной освятил. И поэтому оно тоже для нас в какой-то степени свято, и вот эти периоды, которые мы называем годами, они тоже святы, потому что Господь с нами вместе 33 года жил. И тоже, так сказать, вместе с нами вокруг солнца вертелся.

Слава Богу, конечно, что Господь нам дает это время, еще дает нам время повертеться вокруг Солнца еще один разочек.

Конечно, все самые-самые сердечные пожелания, все связаны только с миром.

Чтобы всё-таки мы этот мир научились ценить, перестали с такой простотой о войне рассуждать, с такой легкостью. Чтобы мы поняли, что мир важен для людей.

Раньше, когда в живых было много людей, которые прошли через страшную Великую Отечественную войну, они были иммунитетом у народа, защищавшим от новой войны. Они, прошедшие через горечь войны, через страдания, понимали, что такое не должно повториться. А теперь они почти все ушли, со своим страшным опытом, ветеранов практически уже не осталось. И вот у нас этот иммунитет потерян, и мы легко начали воспринимать войну.

При нашем таком легком настрое достаточно просто зажженной спички, и всё взорвется. Ощущение, что порох весь рассыпан, бензин разлит. Осталось только чиркнуть – и всё загорится с удивительной легкостью. Поэтому, конечно, и себе, и всем нам, и детям нашим надо мира желать и всегда об этом мире молиться.    опубликовано econet.ru

Подготовила Оксана Головко