Алексей Ковальчук: Я только сейчас начинаю дышать…

Экология жизни: В июне открылась первая пиццерия «Додо» в Казахстане, в городе Каскелен. Её открыл Алексей Ковальчук — человек нетривиальной судьбы и недюжего упорства. Он успел поучиться в Германии и США, построить бизнес и потерять всё во время кризиса

В июне открылась первая пиццерия «Додо» в Казахстане, в городе Каскелен. Её открыл Алексей Ковальчук — человек нетривиальной судьбы и недюжего упорства. Он успел поучиться в Германии и США, построить бизнес и потерять всё во время кризиса. А еще он убедил управляющую компанию открыть пиццерию в Казахстане. Против этого были все, включая меня. Чтобы понять, почему в «Додо Пицца» поверили Алексею, прочитайте его историю.

Туда и обратно

Алексей Ковальчук: «В конце девяностых я был типичным постсоветским школьником: как и многие, мечтал стать коммерсантом, но не представлял, что для этого нужно делать. Однажды я увидел по телевизору удивительную рекламу — в США приглашались подростки по обмену. Мне стало интересно — как там живут? Недолго думая, я собрался и поехал, одним из последних школьников в потоке.

К тому времени все хорошие штаты разобрали, и мне достался Нью-Мексико с пустынями, скукой и кактусами. Интернета тогда не было, русскоговорящих людей поблизости — тоже, а пообщаться с родными удавалось не чаще чем раз в две недели, по телефону. Когда через девять месяцев я вернулся домой в Казахстан, надо мной посмеивались друзья — у меня был характерный американский акцент.

Я вернулся домой, закончил школу и поступил в университет. Хотел стать инженером-теплотехником, как отец. Думал даже поступить в аспирантуру и заняться наукой. Но зарплата в 120 долларов США отбивала всё желание. Я где-то узнал, что в Германии учат бесплатно, достаточно только содержать себя. Решил поступать в немецкий институт. Неожиданно меня приняли — в Дрезденский университет.

В Дрездене не было работы, и я ездил на заработки в Штутгарт. Ночевать приходилось в крохотном подвальном помещении с видом на мусорные контейнеры. В комнатушке с трудом помещалась одна кровать, и мы с другом спали на ней по очереди.

У меня были шансы остаться в Германии, получить место на кафедре в Дрездене. Однако я испытал отвращение к немецкой стабильности. Как-то посмотрел на друга, который устроился на работу в Siemens. Подписывая договор, он знал точно, какая у него будет пенсия.

Его ждала спокойная жизнь. А я так не могу, мне хочется движухи. Хочу, чтобы жизнь меня потряхивала!

В середине двухтысячных я вернулся в Алма-Ату и открыл компьютерный клуб вместе с приятелем-сисадмином. Мы сами настраивали компьютеры, администрировали, вели все дела. Однако спустя год разошлись. Я хотел построить бизнес, который можно масштабировать, который будет приносить деньги без моего участия. А приятель хотел работать ручками, он говорил: «Если хочешь сделать хорошо — сделай это сам». Каждый из нас тянул одеяло на себя, и мы устали. В итоге разошлись и даже разругались — полгода не разговаривали после этого. Я ушёл не один, а вместе с будущей женой. Она работала сотрудницей в клубе.

Нужно было зарабатывать на жизнь, и я устроился в местную телекоммуникационную компанию. Занимался там закупками оборудования, ездил в командировки в Китай. С начальником удалось договориться так: я делаю свою работу хорошо, а он не запрещает мне подрабатывать на стороне.

Я зарабатывал всем, чем мог. Ремонтировал квартиры на заказ, участвовал в долевом строительстве жилья, построил два дома, приобрёл участок в собственность. Всё это, конечно же, в кредит. В один из дней я посмотрел на всё это и обалдел. Помню, подумал: «Если выгорит, и я смогу всё продать — будет куча денег!». Не смог — наступил 2008 год.

Баллада о драгоценных флешках

Финансовый кризис бушевал в Казахстане даже хуже, чем в Москве. Я потерял всё, даже квартиру, в которой тогда жил. Пришлось переехать к родителям, продать всё что только можно. Кое-как расплатился с долгами.

После кризиса продолжил ремонтировать квартиры. В телекоммуникационной компании меня отправляли в командировки в Китай, а я там в свободное время бегал по строительным рынкам — договаривался, как подешевле привезти домой отделочные материалы. Однажды увидел там в магазинчике чудо: ювелирные флешки. Я прямо загорелся ими, и решил привезти домой. Тогда в Казахстане ничего такого не было. Был уверен, что смогу продать их, и заработать на этом.

Я сунулся со своими флешками в компьютерные магазины, но никто не хотел их брать. Тогда я взял коробку с флешками и пошел в торговый центр, где стояли отделы с бижутерией. Я там никого не знал, и мне было жутко стыдно подойти и предложить товар. Раз пять прошёл мимо лотков с украшениями, и наконец, решился. Когда начал сбивчиво предлагать флешки продавцам в магазине, поймал на себе чей-то взгляд. Я оглянулся, и увидел коллегу — начальника юридического отдела в телекоммуникационной компании. Он смотрел на меня с таким удивлением, что у меня внутри что-то сломалось и перевернулось.

Я словно переболел стыдом, и выработал иммунитет к неловким ситуациям.

После того момента я легко берусь за любую работу, даже самую непрестижную. После флешек всё как-то резко изменилось. В телекоммуникационной компании сменился начальник, и новый шеф был против моего свободного графика. Наверное, можно было сесть в офис с восьми до пяти, но у меня словно появились силы опять начать всё с начала. Я уволился с работы, отнёс коробку с флешками в подвал, и стал придумывать себе бизнес.

Встреча с литературным героем

К тому времени я уже читал «Ботаников». В один из дней зашёл на блог Фёдора и подумал: «Ха, теперь он пиццерию открыл. Неужели она еще не загнулась у него?». Стал читать блог и увидел пост Фёдора о франшизе.

Там были чёткие критерии городов, которые проходили. Фёдор писал, что не стоит беспокоить его, если не проходишь по формальным признакам. Но я подумал: «Если напишу, хуже не будет!». Написал — мне, конечно же, отказали.

Я писал еще и еще. Собрал целую коллекцию отказов! Но вдруг что-то изменилось, может быть я им просто надоел — или кому-то понравилась моя настойчивость. Меня пригласили в Сыктывкар. Предлагали поработать в пиццерии и проверить себя.

Конечно, я ехал не для того, чтобы резать помидоры или мыть посуду. Мне было важно добраться до Фёдора, доказать ему, что пиццерия в Казахстане имеет право на жизнь. Поэтому я сделал небольшую презентацию и старался договориться о встрече. Про себя думал: «Если снова откажут, то хоть посмотрю на него, да книжку подпишу».

Фёдор был очень занят, но мне удалось выпросить десять минут его времени. Ждал его на улице и думал: «На какой машине приедет?» В «Ботаниках» Фёдор мечтал о европейской иномарке вроде Camry. А вдруг приедет на большом джипе? Смотрю, Фёдор идёт пешком, с рюкзаком за спиной.

Мы зашли в комнату, я начал рассказывать о Казахстане, стал слайды показывать. Стало сразу ясно, что открывать пиццерию в Казахстане никто не хочет. Фёдор даже в лице изменился, руками замахал. Ну, думаю, пора книгу подписывать и домой ехать. Договорились только как-нибудь созвониться в скайпе.

Приезжаю в Казахстан, а тут звонит Фёдор. Говорит: «Если правда хочешь стать франчайзи — устраивайся к нам на стажировку на три месяца, а там посмотрим». Я сразу купил билет в Сыктывкар. Сын после этого рассказывал друзьям: «Папа уволился с работы и уехал делать пиццу!».

Я работал пиццамейкером в Эжве. Было здорово! Я до сих пор иногда захожу в Google Docs и смотрю на показатели пиццерии — болею за своих, так сказать. Попутно с приготовлением пиццы я встречался с Фёдором, обсуждал дела, убеждал, доказывал. Наверное, моя настойчивость подействовала. Фёдор согласился отдать франшизу в Казахстан.

Я вернулся и начал искать помещение в Каскелене. Это город-спутник Алматы, население — шестьдесят тысяч. Нашёл, казалось бы, неплохое место, арендовал на десять лет. Затеял косметический ремонт, а он быстро перерос в капитальный. Всё было плохое, от крыши до пола. Полов пришлось класть пять уровней! Попутно решал вопросы со снабжением. Везти продукты из России — очень дорого, пицца из них получается золотая. Многого в Казахстане нет совсем, например моцареллы.

25 июня «Додо Пицца» в Каскелене открылась. Теперь и весело и страшно.

Пицца у нас стоит в полтора-два раза дороже, чем у конкурентов, но, кажется, клиенты понимают, за что они платят. Уже собираются небольшие очереди.

Моя пиццерия — это как маленький ребёнок. Я сейчас сплю с телефоном под подушкой, думаю только о ней. Кажется, что всё, что было раньше, было игрой, чем-то ненастоящим: Америка, Германия, ремонты квартир, флешки эти. Как поётся в какой-то песне: «Я только сейчас начинаю дышать...    опубликовано econet.ru

P.S. И помните, всего лишь изменяя свое потребление - мы вместе изменяем мир! © econet