О ребенке и сексе

Экология жизни: Ребенка, играющего со своими половыми органами, не смущает присутствие зрителей — у него еще нет потребности скрываться от взгляда окружающих, но только до той поры, пока ему не сообщат, что он должен стесняться.

Ребенка, играющего со своими половыми органами, не смущает присутствие зрителей — у него еще нет потребности скрываться от взгляда окружающих, но только до той поры, пока ему не сообщат, что он должен стесняться. С этого сообщения начинается его путь во взрослую жизнь. Конечный же этап этого пути, взрослая жизнь — это осознанное стремление удержать в рамках дозволенного свою сексуальную жизнь.

“Половое воздержание вне супружества — это ожидаемый стандарт для всех детей школьного возраста”, “Половая активность вне контекста супружества сопряжена с вредными психологическими и физическими эффектами” — таковы некоторые из пунктов ныне действующей американской программы полового просвещения. В данном случае “просвещение” сводится к ознакомлению с моральными нормами.

Но чаще всего детей “просвещают”, вообще ничего им не говоря. Большая часть народной морали существует в форме подразумевающихся, но неартикулированных правил. Эта практика еще репрессивней железных запретов, так как в процессе воспитания ребенку не сообщается о том, какие именно нормы он должен соблюдать и каким правилам следовать, но это не избавляет его от ответственности за трансгрессию. В мире взрослых ничего не объясняющий, порицающий взгляд другого действует куда более убедительно, чем параграф брошюры социальных служб.

Взросление — это погружение в мир морали; мир, где всеохватывающая серьезность делает возможным появление чувства вины и угрызений совести; мир, в котором больше не играют в игры.

Мораль — это социальный конструкт, а не дар природы: ребенку не известны моральные нормы до того, как его с ними ознакомили. Человек не рождается с чувствами совести, вины и стыда, и пониманием того, “что такое хорошо и что такое плохо” — это просто “знания”, которые навязываются обществом до тех пор, пока будущий взрослый не начинает верить, что нормы морали не относительны, а абсолютны.

Однако до перехода в мир серьезных вещей, у детства нет другого измерения, кроме измерения игры. Для ребенка все — игра, в том числе и сексуальность.

Из дневников личного врача Людовика XIII мы узнаем много интересных подробностей о его взрослении. В возрасте одного года будущий король в процессе игры “заставляет каждого целовать свой пенис” [1].

Людовику XIII пять лет. Мадемуазель Мерсье, одна из горничных, присматривавшая за ним ночью, еще не встала с постели (ее кровать находилась около кровати Людовика): “Он полез к ней играться, просит ее пошевелить поочередно пальцами ног, она поднимает по его просьбе ноги вверх, он “говорит кормилице, чтобы та принесла розги, так как он хочет пошлепать служанку по ягодицам. Добивается исполнения… Кормилица спрашивает: Мсье, что вы видели у Мерсье? Отвечает холодно: Я видел попку. Что вы видели еще? Отвечает серьезно, без эмоций, что видел ее письку”. В другой раз “играет с мадемуазель Мерсье, зовет меня и сообщает, что у Мерсье писька вот какая (показывает — в два его кулака) и что там сыро”.

Сегодня подобные игры недопустимы. По мере взросления и попадания в мир запретов и норм сексуальность вплетается в общую канву противостояния морального и аморального, разделяется на разрешенное и запрещенное, попадает под контроль вины и стыда — а это все не игрушки.

Покидая детство, мы все начинаем дышать тяжелым воздухом, сотканным из туманных границ, которые нельзя переступать, чтобы не чувствовать осуждения. Но если бы за последние несколько столетий не произошло захвата секса дискурсом морали, сейчас бы кто-то мог постучать в вашу дверь и сказать: “Привет, выходи играть в секс”. опубликовано econet.ru

1. Цит. по: Арьес Ф. Ребенок и семейная жизнь при Старом порядке. Екатеринбург, 1999, С. 110

Автор: Julie Reshe

P.S. И помните, всего лишь изменяя свое сознание - мы вместе изменяем мир! © econet