Ученые объясняют, что дают уроки иностранных языков и почему их нельзя ограничивать
6 экспертов из области нейробиологии, психолингвистики, перевода и социальной психологии — чем полезно изучение иностранных языков и чем может обернуться его отсутствие.
Депутат Госдумы Ирина Яровая заявила, что изучение иностранных языков является «угрозой традициям», и раскритиковала идею Министерства образования ввести обязательный ЕГЭ по иностранному языку и добавить второй язык в школьную программу. В Думе ее позицию поддержали. T&P связались с 6 экспертами из области нейробиологии, психолингвистики, перевода и социальной психологии, чтобы выяснить, чем полезно изучение иностранных языков и чем может обернуться его отсутствие.
«Несколько языков дают несколько картин мира»
Еще Людвиг Витгенштейн писал о том, что «мир человека таков, каков его язык». Язык в большой мере определяет то, как мы смотрим на мир и как его воспринимаем. Согласно гипотезе Сепира — Уорфа (гипотезе лингвистической относительности), которую сегодня активно обсуждают в науке, язык влияет на наше мышление и процесс познания. Поэтому когда человек знает больше, чем один язык, у него есть несколько картин мира. Это несопоставимо более богатая жизнь. Изучать иностранные языки нужно не потому что это полезно для путешествий — сейчас можно обойтись английским, — а потому что, проникая в другой язык, вы проникаете в другие миры. Зачем люди учат латынь, древнегреческий, шумерский? Ведь этих шумеров, древних греков и латинян давно нет. И все же, представить себе, в каком мире они жили, можно, изучив их языки. Владение языком — это не вопрос технического благополучия, когда можно в Китае пойти в магазин и сказать правильные слова. Дело не в этом, а в том, что вы расширяете свой мир.
Любое обучение меняет мозг. А когда мозг учится, в нем увеличивается количество и качество нервных связей, эффективность серого и белого вещества растет. Поэтому независимо от того, чем этот мозг занят, решает ли он простые кроссворды, ято конкретному человеку кажется трудной задачей, или доказывает сложные теоремы, которые в качестве умственной работы подходят совсем для других людей, это улучшает мозг. Это актуально в любом возрасте, поскольку нейронная сеть развивается каждую секунду. Мозг меняется всегда, даже в 90 лет. Изучение иностранных языков в этом смысле чрезвычайно эффективно благодаря переключению кодов. Когда вы переходите с одного языка на другой, для мозга это очень трудная работа. А трудная — значит хорошая.
Конечно, чем моложе мозг, тем он пластичнее, то есть, тем более способен к обучению и изменению, — поэтому чем раньше человек что бы то ни было начинает изучать, тем больше от этого толку. В отношении иностранных языков это втройне так. Это не значит, что во взрослом возрасте этим не стоит или нельзя заниматься, — просто в детстве такие занятия намного эффективнее.
Канадские ученые провели эксперименты, показавшие, что люди, знающие больше чем один язык, отодвигают потерю памяти на несколько лет за счет развития нейронных связей. Когда человек владеет несколькими языками, у него интенсивнее работает нейронная сеть. Мозг в таком случае будет более сохранен. Это отодвигает теоретически возможное снижение интеллектуальных способностей, в том числе, снижение памяти.
Любое обучение меняет мозг. А когда мозг учится, в нем увеличивается количество и качество нервных связей, эффективность серого и белого вещества растет. Поэтому независимо от того, чем этот мозг занят, решает ли он простые кроссворды, ято конкретному человеку кажется трудной задачей, или доказывает сложные теоремы, которые в качестве умственной работы подходят совсем для других людей, это улучшает мозг. Это актуально в любом возрасте, поскольку нейронная сеть развивается каждую секунду. Мозг меняется всегда, даже в 90 лет. Изучение иностранных языков в этом смысле чрезвычайно эффективно благодаря переключению кодов. Когда вы переходите с одного языка на другой, для мозга это очень трудная работа. А трудная — значит хорошая.
Конечно, чем моложе мозг, тем он пластичнее, то есть, тем более способен к обучению и изменению, — поэтому чем раньше человек что бы то ни было начинает изучать, тем больше от этого толку. В отношении иностранных языков это втройне так. Это не значит, что во взрослом возрасте этим не стоит или нельзя заниматься, — просто в детстве такие занятия намного эффективнее.
Канадские ученые провели эксперименты, показавшие, что люди, знающие больше чем один язык, отодвигают потерю памяти на несколько лет за счет развития нейронных связей. Когда человек владеет несколькими языками, у него интенсивнее работает нейронная сеть. Мозг в таком случае будет более сохранен. Это отодвигает теоретически возможное снижение интеллектуальных способностей, в том числе, снижение памяти.
Татьяна Черниговская, Нейролингвист, доктор филологических наук, доктор биологических наук, профессор СПбГУ
«Отказ от языков вернет Россию в состояние дикости»
Знание иностранного языка влияет на широту мышления. Кроме того, люди, которые изучают его, намного чувствительнее относятся к своему родному, русскому языку, и, соответственно, к литературе. Ведь язык часто учат не только с практической целью, но и для того, чтобы читать художественные произведения или non-fiction. Из иностранных языков приходят понятия, которые невозможно перевести, и которых нет в нашей действительности, так что их изучение существенно расширяет кругозор. На умственные способности оно тоже, безусловно, влияет положительно. Языки необходимы тем, кто занимается наукой, поскольку многие материалы теперь не переводятся, да и никогда не переводились целиком.
Безусловно, есть люди, которые не очень способны к иностранным языкам, но совершенно неспособных нет. Незнание языка ограничивает познания вообще — и общественные, и научные, и все остальные. Оно делает человека более ограниченным. За последние 20 лет в России люди стали больше учить язык, и оказались причастны к более широкому кругу информации. Ты точно получаешь намного больше сведений о жизни, если знаешь языки.
Мы все существуем в одном мире, и иностранный язык знакомит нас с другими цивилизациями. Эти знакомства происходят не по чьему-то отбору: человек начинает свободно ориентироваться в том, что он хочет знать. Переводами всего охватить нельзя, поэтому какие-то вещи нужно знать в оригинале. Или, скажем, человек, который занимается литературой, сможет сравнить то, что он прочел на иностранном языке, с тем, что он читал на русском. Это расширяет его спектр знаний. И так будет в любой области. Ни в физике, ни в информатике, ни где бы то ни было еще нельзя все усвоить только через переводы.
Конечно, при определенной затрате усилий перевести можно любой текст. Но в мире есть множество понятий, которые у нас отсутствуют и приходят в русский сначала в виде варваризмов, а позже становятся его частью и в результате расширяют его. Можно взять любой научный словарь, и вы увидите, сколько слов мы попросту позаимствовали. Нам кажется, что слово «влияние» всегда было в русском, но на самом деле его придумал Николай Карамзин, и это калька с французского «influence». Если на секунду остановиться, вы увидите сколько иностранных слов существуют в рамках русского. Например, слово «компьютер». Сначала такие машины назывались «счетно-решающими устройствами», но потом их обозначение на английском просто перестали переводить. Когда ты говоришь «компьютер» вместо «счетно-решающее устройство», ты меньше тратишь жизнь на лишние действия. Перевести можно все, но понятия из одних языков постоянно входят в другие — сначала чужеродными телами, а потом, если это нужная вещь, въедаются в него в нормальном виде.
Русский язык впитал в себя колоссальное количество татарских, тюркских, латинских и греческих слов. Обычно мы даже не подозреваем, что какой-то элемент языка на самом деле является греческим заимствованием, но в Греции, как только ты научился читать буквы, ты моментально начинаешь понимать вывески. Русский тащит слова отовсюду. Кельтские, саксонские, французские, полно датских и даже, наверняка, есть голландские, — особенно если мы начнем говорить про парусный флот. При Петре I у голландцев мы стащили множество понятий, касавшихся корабельного дела. Мы просто уже не замечаем, что это слова иностранного происхождения. «Атом», «Иисус Христос», «патриарх» — все это тоже иностранные слова. Если бы никто не знал греческого или английского, этих понятий у нас бы просто не было, и мы опять превратились бы в варваров.
Перестать преподавать иностранные языки значит остановить развитие русского. Русский язык — это главное поле всей интеллектуальной деятельности в России. Если искусственно ограничить его, отрезать от мира железным занавесом, у нас будет умственно-отсталая страна. Отказ от иностранных языков вернет Россию в состояние дикости.
Безусловно, есть люди, которые не очень способны к иностранным языкам, но совершенно неспособных нет. Незнание языка ограничивает познания вообще — и общественные, и научные, и все остальные. Оно делает человека более ограниченным. За последние 20 лет в России люди стали больше учить язык, и оказались причастны к более широкому кругу информации. Ты точно получаешь намного больше сведений о жизни, если знаешь языки.
Мы все существуем в одном мире, и иностранный язык знакомит нас с другими цивилизациями. Эти знакомства происходят не по чьему-то отбору: человек начинает свободно ориентироваться в том, что он хочет знать. Переводами всего охватить нельзя, поэтому какие-то вещи нужно знать в оригинале. Или, скажем, человек, который занимается литературой, сможет сравнить то, что он прочел на иностранном языке, с тем, что он читал на русском. Это расширяет его спектр знаний. И так будет в любой области. Ни в физике, ни в информатике, ни где бы то ни было еще нельзя все усвоить только через переводы.
Конечно, при определенной затрате усилий перевести можно любой текст. Но в мире есть множество понятий, которые у нас отсутствуют и приходят в русский сначала в виде варваризмов, а позже становятся его частью и в результате расширяют его. Можно взять любой научный словарь, и вы увидите, сколько слов мы попросту позаимствовали. Нам кажется, что слово «влияние» всегда было в русском, но на самом деле его придумал Николай Карамзин, и это калька с французского «influence». Если на секунду остановиться, вы увидите сколько иностранных слов существуют в рамках русского. Например, слово «компьютер». Сначала такие машины назывались «счетно-решающими устройствами», но потом их обозначение на английском просто перестали переводить. Когда ты говоришь «компьютер» вместо «счетно-решающее устройство», ты меньше тратишь жизнь на лишние действия. Перевести можно все, но понятия из одних языков постоянно входят в другие — сначала чужеродными телами, а потом, если это нужная вещь, въедаются в него в нормальном виде.
Русский язык впитал в себя колоссальное количество татарских, тюркских, латинских и греческих слов. Обычно мы даже не подозреваем, что какой-то элемент языка на самом деле является греческим заимствованием, но в Греции, как только ты научился читать буквы, ты моментально начинаешь понимать вывески. Русский тащит слова отовсюду. Кельтские, саксонские, французские, полно датских и даже, наверняка, есть голландские, — особенно если мы начнем говорить про парусный флот. При Петре I у голландцев мы стащили множество понятий, касавшихся корабельного дела. Мы просто уже не замечаем, что это слова иностранного происхождения. «Атом», «Иисус Христос», «патриарх» — все это тоже иностранные слова. Если бы никто не знал греческого или английского, этих понятий у нас бы просто не было, и мы опять превратились бы в варваров.
Перестать преподавать иностранные языки значит остановить развитие русского. Русский язык — это главное поле всей интеллектуальной деятельности в России. Если искусственно ограничить его, отрезать от мира железным занавесом, у нас будет умственно-отсталая страна. Отказ от иностранных языков вернет Россию в состояние дикости.
Виктор Голышев, Переводчик англо-американской литературы, автор классических переводов многих произведений
«Бедность языка связана с недостаточностью умственного развития»
Сегодня есть множество исследований, в рамках которых магнитно-резонансная томография (МРТ) позволила увидеть, как увеличивается объем связанных с речью мозговых образований при обучении второму языку даже у взрослых. Это говорит о том, что мозг в принципе имеет ресурсы освоения нескольких языков. Есть исследования, которые показали значительное развитие когнитивных (познавательных) навыков у людей, владеющих двумя и более языками. Это неудивительно, ведь на основе языка формируются понятия, а мышление — это не что иное, как операции с понятиями.
Давно замечено, что бедность языка коррелирует с недостаточностью умственного развития. Это связано прежде всего с тем, что, по выражению философа Людвига Витгенштейна, «пределы нашего познания определяются границами нашего языка». Обучение языкам — одна из наиболее интеллектуальных нагрузок мозга. Ведь это не просто механическое запоминание новых слов, но и встраивание этих слов в единую систему понятий. Как любая тренировка, обучение языкам поддерживает высокий уровень функциональности мозга.
Второй, третий и т.д. языки явным образом делают картину психического мира более насыщенной, более богатой в описаниях того, как взаимосвязаны вещи и явления. Таким образом, каждый предмет получает больше «зацепок» для запоминания и последующего извлечения из памяти. Память становится более прочной, емкой и более ассоциативной. Последнее качество особенно важно, так как именно ассоциации являются основой творчества.
Давно замечено, что бедность языка коррелирует с недостаточностью умственного развития. Это связано прежде всего с тем, что, по выражению философа Людвига Витгенштейна, «пределы нашего познания определяются границами нашего языка». Обучение языкам — одна из наиболее интеллектуальных нагрузок мозга. Ведь это не просто механическое запоминание новых слов, но и встраивание этих слов в единую систему понятий. Как любая тренировка, обучение языкам поддерживает высокий уровень функциональности мозга.
Второй, третий и т.д. языки явным образом делают картину психического мира более насыщенной, более богатой в описаниях того, как взаимосвязаны вещи и явления. Таким образом, каждый предмет получает больше «зацепок» для запоминания и последующего извлечения из памяти. Память становится более прочной, емкой и более ассоциативной. Последнее качество особенно важно, так как именно ассоциации являются основой творчества.
Александр Каплан, Доктор биологических наук, психофизиолог,
глава лаборатории нейрофизиологии и нейроинтерфейсов МГУ
«Языки влияют на мыслительные процессы, память и личность»
Изучение иностранного языка, как и любой другой опыт, не проходит бесследно для нашего сознания и работы мозга. Любая информация, поступающая в мозг извне в любую минуту его активности, модифицирует нейронные связи. Сознание человека, владеющего двумя или несколькими языками, никогда не будет равнозначно сознанию монолингва — человека, говорящего только на одном языке. Проведенные эксперименты — они, например, описываются в работах Джудит Кролл (Judith Kroll), — свидетельствуют о том, что билингвы автоматически активируют оба языка в своем ментальном лексиконе, даже когда языковая ситуация разворачивается только в одном языке. К примеру, когда человек, говорящий на английском, слышит слово «marker», он помимо английского слова также активирует русское «марка» (Marian & Spivey, 2003). Чтобы избежать путаницы в языках, билингвам приходится постоянно «жонглировать» словами и концептами, при этом подавляя нерелевантную для текущей речевой ситуации информацию. Некоторые ученые считают, что именно такой механизм помогает билингвам развивать управляющие функции и проявлять большую когнитивную гибкость по сравнению с монолингвами.
Идея «билингвального когнитивного превосходства» впервые возникла в середине 80-х годов и с тех пор разрабатывается, в основном, под руководством психолога из Торонтского университета Эллен Биалисток (Ellen Bialystok). За последние 30 лет ученые провели множество исследований и выяснили, что дети- и взрослые-билингвы быстрее и лучше справляются с заданиями, которые требуют переключения внимания, решения когнитивно конфликтных ситуаций, выбора между релевантной и нерелевантной информацией. Билингвизм влияет и на сохранность и поддержание когнитивных функций в пожилом возрасте. Например, в рамках одного исследования в 2010 году специалисты изучили данные 200 пациентов, страдающих болезнью Альцгеймера, и обнаружили, что те, кто владел несколькими языками, сталкивались с симптомами на 5,1 лет позже.
Конечно, к концепции когнитивного преимущества билингвов пока нужно относиться скептически — ведь большое количество данных остается за пределами научных журналов, и мы еще многого не знаем о том, как «уживаются» несколько языков в голове человека, и какие механизмы несут за это ответственность. Но ценность таких языковых знаний определенно очень велика, поскольку языки постоянно взаимодействуют друг с другом в рамках когнитивной системы человека, влияют на мыслительные процессы и память и накладывают отпечаток на личностные характеристики, не говоря уже о социокультурной составляющей.
Идея «билингвального когнитивного превосходства» впервые возникла в середине 80-х годов и с тех пор разрабатывается, в основном, под руководством психолога из Торонтского университета Эллен Биалисток (Ellen Bialystok). За последние 30 лет ученые провели множество исследований и выяснили, что дети- и взрослые-билингвы быстрее и лучше справляются с заданиями, которые требуют переключения внимания, решения когнитивно конфликтных ситуаций, выбора между релевантной и нерелевантной информацией. Билингвизм влияет и на сохранность и поддержание когнитивных функций в пожилом возрасте. Например, в рамках одного исследования в 2010 году специалисты изучили данные 200 пациентов, страдающих болезнью Альцгеймера, и обнаружили, что те, кто владел несколькими языками, сталкивались с симптомами на 5,1 лет позже.
Конечно, к концепции когнитивного преимущества билингвов пока нужно относиться скептически — ведь большое количество данных остается за пределами научных журналов, и мы еще многого не знаем о том, как «уживаются» несколько языков в голове человека, и какие механизмы несут за это ответственность. Но ценность таких языковых знаний определенно очень велика, поскольку языки постоянно взаимодействуют друг с другом в рамках когнитивной системы человека, влияют на мыслительные процессы и память и накладывают отпечаток на личностные характеристики, не говоря уже о социокультурной составляющей.
Анна Лукьянченко, Сотрудник научно-учебной лаборатории нейролингвистики НИУ ВШЭ, PhD (Университет Мэриленда, США)
«Без иностранного языка человек лишен рук»
Общество, в котором изучение иностранного языка ограничили или запретили, станет однобоким и унылым. Языки обогащают друг друга, и без взаимодействия с другими системами русский не будет развиваться. Ведь в других языках существуют понятия и описания явлений, которых просто нет в нашей действительности. Я без таких понятий, без этих имен мы не сможем ничего узнать о незнакомых или новых явлениях. Культурная среда тоже окажется отсечена, так что наше мировоззрение очень сильно пострадает.
Человек, неспособный изъясняться на чем-то, кроме родного языка, в общении оказывается попросту лишен рук. Когда он куда-нибудь уезжает, то сразу оказывается полностью зависим от других людей и чувствует себя беспомощным. Ему нужно, чтобы его везде водили экскурсоводы, он не может жить самостоятельно. Такой человек сможет найти себе место только в родной стране, и как только его оттуда извлекут, он немедленно столкнется с огромным количествам проблем.
Человек, который знаком только с одной культурой, может стать менее терпимым и более подозрительным и очень ограниченным. В современном мире это, конечно, встречается редко: чтобы оказаться настолько в рамках одной среды, нужно родиться в закрытом племени в Амазонии. У большей части населения планеты есть доступ к книгам, телевидению и нередко даже интернету, так что мы постоянно сталкиваемся с другими культурами. Но вопрос, насколько мы способны понять их и готовы принять, напрямую связан с изучением языков. Запреты в этой области тормозят развитие культуры в первую очередь в той стране, где они начинают действовать.
Человек, неспособный изъясняться на чем-то, кроме родного языка, в общении оказывается попросту лишен рук. Когда он куда-нибудь уезжает, то сразу оказывается полностью зависим от других людей и чувствует себя беспомощным. Ему нужно, чтобы его везде водили экскурсоводы, он не может жить самостоятельно. Такой человек сможет найти себе место только в родной стране, и как только его оттуда извлекут, он немедленно столкнется с огромным количествам проблем.
Человек, который знаком только с одной культурой, может стать менее терпимым и более подозрительным и очень ограниченным. В современном мире это, конечно, встречается редко: чтобы оказаться настолько в рамках одной среды, нужно родиться в закрытом племени в Амазонии. У большей части населения планеты есть доступ к книгам, телевидению и нередко даже интернету, так что мы постоянно сталкиваемся с другими культурами. Но вопрос, насколько мы способны понять их и готовы принять, напрямую связан с изучением языков. Запреты в этой области тормозят развитие культуры в первую очередь в той стране, где они начинают действовать.
Лилия Брайнис, Социальный психолог
«У человека, которого насильственно ограничили родным языком и родной культурой, будет отнята возможность понимать окружающий мир»
Абсолютно все научные исследования лингвистов и психологов однозначно свидетельствуют о том, что чем больше языков человек знает, тем выше его интеллектуальный уровень и лучше способность к адаптации в окружающем мире и все когнитивные способности. Обратного никогда никто не наблюдал. Разговоры о том, что изучение иностранных языков может быть вредно, никаких научных оснований под собой не имеют. Понятно, почему такие разговоры возникают: авторам подобных идей не нравятся ценности, которые стоят за изучаемыми языками. Но борьба с ценностями — это одно дело, а борьба с изучением языков — совсем другое. Это неправильный путь.
У человека, которого насильственно ограничили родным языком и родной культурой, будет отнята возможность понимать окружающий мир, поскольку язык является ключом к восприятию чужой культуры. Это все равно что заставить кого-то вместо цветных фотографий рассматривать исключительно черно-белые. Мир многообразен, и это выражается в том, какими разными бывают языки. Этого многообразия человека можно лишить, если закрыть ему дорогу к их изучению.
По общему мнению всех исследователей, чем раньше мы начинаем учить язык, тем легче и с меньшим напряжением он усваивается. В детстве у человека в голове функционируют механизмы, которые позволяют ему овладеть родным языком. После шести-семи лет эти механизмы угасают. У взрослого они практически отсутствуют. Поэтому когда ребенок начинает изучать иностранный язык, он это делает играючи: ему достаточно легко даются занятия, и есть специальные методики, которые помогают детям в этом. Если мы пропустим этот срок, во взрослом возрасте начать будет трудно.
Не то чтобы в наших школах так хорошо преподавали иностранные языки, — об этом и речи быть не может. Зачем же преподавать их еще хуже? Среди высказываний Ирины Яровой был риторический вопрос: «Граждан какой страны мы воспитуем?». На этот вопрос очень просто ответить. Обучая детей иностранным языкам, мы воспитуем граждан современной, сильной, конкуретноспособной страны.
Русский, как всякий крупный язык, в своей истории очень много взаимодействовал с другими языками. Со времен самых первых литературных памятников и самых первых этапов его формирования мы видим следы крайне многообразных влияний. Например, мы наблюдаем очень раннее германское влияние — так называемые готские заимствования. Самые простые, исконные русские слова: «изба», «хлеб», «стекло», «буква», — это очень ранние германизмы, вошедшие в русский язык еще в дописьменные времена. Есть и ряд скандинавских заимствований. Греческий очень сильно влиял на русский, что было связано с принятием христианства, — однако греческая лексика оказалась не только церковной, но и бытовой. Например, «тетрадь», «свекла» или «парус», — это все давние грецизмы. Затем в русский влился мощный поток тюркизмов, хотя их влияние не нужно переоценивать. Много важных областей оказалось затронуто ими: в частности, административно-финансовая сфера. Скажем, такие слова как «деньга», «таможня», «ярлык», «казна», — это тюркизмы. Есть и масса бытовой лексики: «кафтан, «башлык» и прочие. Дальше наступила петровская эпоха, и с ней пришел огромный поток элементов из западноевропейских языков. Сначала это были голладнские слова, потом немецкие и французские, а чуть позже английские. Эпоха Просвещения тоже принесла нам множество немецких и французских слов: «роль», «бульвар», «рояль», «плацдарм», «шрам» и сотни других.
Мы привыкли к этим словам и часто даже не осознаем, что они являются заимствованиями. Я не говорю про такие слова, как «изба», которым много сотен лет, — но кто заподозрит в менее давнем тюркизме «очаг» или в совсем недавнем «шрам» иностранное слово? Это абсолютно естественный процесс, язык обогащается с помощью заимствований и улучшает свою способность отражать окружающий мир. С этой точки зрения никаких проблем тут нет, — проблемы могут быть только у людей с глубокими комплексами.
Заимствования — это не угроза традициям. В этих терминах довольно странно говорить о языке. Угрозы языку бывают совсем другими, если они вообще встречаются ему на пути, и они лежат далеко в стороне. Заимствований бояться не надо, и бороться с ними бессмысленно. Язык — это явление природы, которое плохо поддается контролю и управлению. Мы же не можем отменить, скажем, дательный падеж? Точно так же очень трудно было бы запретить какое-то слово и привить вместо него другое. Подобные попытки предпринимались в прошлом, но их эффект был ничтожным.
Люди, которые называют угрозой традициям изучение иностранных языков, скорее всего, боятся тех ценностей, которые связаны с культурой, выражающей себя с помощью этих языков. Это подмена понятий. Человек сам в состоянии разобраться, устраивают его эти ценности или нет. Зачем решать за него? Само по себе изучение иностранного языка не меняет наше сознание так, как думают авторы подобных инициатив. Просто у человека появляется выбор. Он сам может обо всем судить, имея доступ в текстам и другим людям. Само по себе изучение только развивает интеллект, — так же, как физические упражнения развивают мускулатуру и укрепляют здоровье. Лишать человека доступа к изучению иностранного языка, особенно в детстве, — все равно что лишать его движения или цветного зрения. Это глупое насильственное обеднение духовного развития, не мотивированное ничем. Очень печально, если эти идеи восторжествуют.опубликовано econet.ru
У человека, которого насильственно ограничили родным языком и родной культурой, будет отнята возможность понимать окружающий мир, поскольку язык является ключом к восприятию чужой культуры. Это все равно что заставить кого-то вместо цветных фотографий рассматривать исключительно черно-белые. Мир многообразен, и это выражается в том, какими разными бывают языки. Этого многообразия человека можно лишить, если закрыть ему дорогу к их изучению.
По общему мнению всех исследователей, чем раньше мы начинаем учить язык, тем легче и с меньшим напряжением он усваивается. В детстве у человека в голове функционируют механизмы, которые позволяют ему овладеть родным языком. После шести-семи лет эти механизмы угасают. У взрослого они практически отсутствуют. Поэтому когда ребенок начинает изучать иностранный язык, он это делает играючи: ему достаточно легко даются занятия, и есть специальные методики, которые помогают детям в этом. Если мы пропустим этот срок, во взрослом возрасте начать будет трудно.
Не то чтобы в наших школах так хорошо преподавали иностранные языки, — об этом и речи быть не может. Зачем же преподавать их еще хуже? Среди высказываний Ирины Яровой был риторический вопрос: «Граждан какой страны мы воспитуем?». На этот вопрос очень просто ответить. Обучая детей иностранным языкам, мы воспитуем граждан современной, сильной, конкуретноспособной страны.
Русский, как всякий крупный язык, в своей истории очень много взаимодействовал с другими языками. Со времен самых первых литературных памятников и самых первых этапов его формирования мы видим следы крайне многообразных влияний. Например, мы наблюдаем очень раннее германское влияние — так называемые готские заимствования. Самые простые, исконные русские слова: «изба», «хлеб», «стекло», «буква», — это очень ранние германизмы, вошедшие в русский язык еще в дописьменные времена. Есть и ряд скандинавских заимствований. Греческий очень сильно влиял на русский, что было связано с принятием христианства, — однако греческая лексика оказалась не только церковной, но и бытовой. Например, «тетрадь», «свекла» или «парус», — это все давние грецизмы. Затем в русский влился мощный поток тюркизмов, хотя их влияние не нужно переоценивать. Много важных областей оказалось затронуто ими: в частности, административно-финансовая сфера. Скажем, такие слова как «деньга», «таможня», «ярлык», «казна», — это тюркизмы. Есть и масса бытовой лексики: «кафтан, «башлык» и прочие. Дальше наступила петровская эпоха, и с ней пришел огромный поток элементов из западноевропейских языков. Сначала это были голладнские слова, потом немецкие и французские, а чуть позже английские. Эпоха Просвещения тоже принесла нам множество немецких и французских слов: «роль», «бульвар», «рояль», «плацдарм», «шрам» и сотни других.
Мы привыкли к этим словам и часто даже не осознаем, что они являются заимствованиями. Я не говорю про такие слова, как «изба», которым много сотен лет, — но кто заподозрит в менее давнем тюркизме «очаг» или в совсем недавнем «шрам» иностранное слово? Это абсолютно естественный процесс, язык обогащается с помощью заимствований и улучшает свою способность отражать окружающий мир. С этой точки зрения никаких проблем тут нет, — проблемы могут быть только у людей с глубокими комплексами.
Заимствования — это не угроза традициям. В этих терминах довольно странно говорить о языке. Угрозы языку бывают совсем другими, если они вообще встречаются ему на пути, и они лежат далеко в стороне. Заимствований бояться не надо, и бороться с ними бессмысленно. Язык — это явление природы, которое плохо поддается контролю и управлению. Мы же не можем отменить, скажем, дательный падеж? Точно так же очень трудно было бы запретить какое-то слово и привить вместо него другое. Подобные попытки предпринимались в прошлом, но их эффект был ничтожным.
Люди, которые называют угрозой традициям изучение иностранных языков, скорее всего, боятся тех ценностей, которые связаны с культурой, выражающей себя с помощью этих языков. Это подмена понятий. Человек сам в состоянии разобраться, устраивают его эти ценности или нет. Зачем решать за него? Само по себе изучение иностранного языка не меняет наше сознание так, как думают авторы подобных инициатив. Просто у человека появляется выбор. Он сам может обо всем судить, имея доступ в текстам и другим людям. Само по себе изучение только развивает интеллект, — так же, как физические упражнения развивают мускулатуру и укрепляют здоровье. Лишать человека доступа к изучению иностранного языка, особенно в детстве, — все равно что лишать его движения или цветного зрения. Это глупое насильственное обеднение духовного развития, не мотивированное ничем. Очень печально, если эти идеи восторжествуют.опубликовано econet.ru
P.S. И помните, всего лишь изменяя свое сознание - мы вместе изменяем мир! © econet
Источник: https://econet.kz/
Понравилась статья? Напишите свое мнение в комментариях.Подпишитесь на наш ФБ: , чтобы видеть ЛУЧШИЕ материалы у себя в ленте!
Что-то интересное
Международный проект для людей, объединенных идеей экологичности отношений, бизнеса и жизни.
econet.ru
econet.by
econet.kz
econet.ua
» Наука и техника
» Здоровье и красота
» Еда и напитки
» Психология
» Рецепты
» ТОП
» Лайфхак
» ВЕБИНАРЫ
» Здоровье и красота
» Еда и напитки
» Психология
» Рецепты
» ТОП
» Лайфхак
» ВЕБИНАРЫ
Подписка на интересные новости.
Добавить комментарий