Людмила Петрановская: Современные дети НЕ такие как мы

Часто детей, которых развивали чуть ли не с внутриутробного периода, к 12-13 годам уже тошнит от всего, и все, что они хотят, — чтобы от них отстали и дали спокойно «тупить» в телефон.

Как «образовывать» детей

Чем опасно раннее развитие ребенка, стоит ли ругать «клиповое» мышление и как сегодня «образовывать» детей, рассуждает психолог Людмила Петрановская

Современные дети не такие как мы. В год они разбираются в гаджетах, в пять играют в компьютерные игры, а кроме этого, кажется, ничем не интересуются.

— Людмила Владимировна, бытует мнение о том, что сегодняшние дети не хотят думать, что клиповое мышление мешает аналитически мыслить. Но так ли сильно они отличаются от поколений-предшественников?

 — Не думаю, что мы про это что-то понимаем, чтобы делать какие-то выводы и обобщения. Мы не знаем, улучшает ли привычка быстро переключать внимание и воспринимать короткие куски информации общую способность мыслить и анализировать, ухудшает ли. Есть задачи, где нужно долго и внимательно обдумывать, а есть куча задач, где важна способность быстро переключаться и мгновенно ориентироваться. Учитывая, что общество меняется, жизнь меняется, возможно, наши дети больше будут адаптированы, чем старшее поколение. С другой стороны, понятно, что у любой медали две стороны, и, что-то приобретая, мы что-то теряем.

— Есть родители, которые буквально зациклены на раннем развитии. Они с младенчества обучают детей языкам и укачивают под классику. Скажите, так действительно можно вырастить гения? И где та грань, которую переступать нельзя?

 — Таким образом можно вырастить по-настоящему ничем не интересующегося ребенка. Часто детей, которых развивали чуть ли не с внутриутробного периода, к 12-13 годам уже тошнит от всего, и все, что они хотят, — чтобы от них отстали и дали спокойно «тупить» в телефон. Все их детство прошло под лозунгом: быстрее, выше, сильнее. Родители все время смотрели на них как на проект, на инвестицию. Дети это очень болезненно переносят.

Они хотят быть для родителей самоценностью. По сути вся эта история про раннее развитие — это история про то, что ты мне нужен не любым, а только очень развитым, лучше других. Это нарциссическая история, когда ребенок становится продолжением родительских амбиций. При таком подходе к подростковому возрасту у ребенка развивается депрессивно-апатичное состояние, и все общение с родителями сводится только к «выйди и закрой дверь в мою комнату». Это и протест, и усталость. Так что попытки сделать из ребенка гения обычно дают обратный эффект.

Ни одного выходного без посещения выставок, только лучшие учителя, музыка, шахматы и много чего еще… Все это, может, и неплохо, но при каком раскладе? Если родители хотят на выставку сами и берут с собой ребенка. Они получают удовольствие от этого, ребенок это видит. Если же все это делается только для того, чтобы ребенок развивался, результата не будет. Можно ли привить ребенку любовь к искусству, если взрослый сам пошел на выставку через силу?

— Еще один вопрос, которым нередко задаются молодые родители: как заставить ребенка читать? И что делать, если читать классиков по школьной программе не хочется?

 — Чтение всегда было процессом удовольствия, это всегда про досуг. Превращать его в обязаловку — безумная идея. Почему мы не требуем, чтобы все любили танцевать, но ждем, что все будут любить читать?

Первое, что нужно понять: любовь к чтению не является делом родителей, ребенок сам решает. Все что они могут сделать — приоткрыть дверцу в мир чтения. Как правило, личным примером. Ребенок должен видеть родителя увлеченно читающим. Что можно советовать, когда в доме нет ни одной книжки, а родители проводят вечера перед телевизором, но очень озабочены вопросом, как приучить ребенка к чтению?

Что касается школьной литературы, чаще всего это, действительно, дикая скукота, непонятные, неблизкие произведения, которые даются не по возрасту.

Если вам самим нравятся какие-то программные тексты, лучше всего прорекламировать их до того, как школа сделает их неудобоваримой жвачкой. Возможно, ребенок заинтересуется и прочтет, но настаивать тоже не стоит.

— Сегодня выбирать направление, в котором ребенок будет двигаться по жизни, система образования предлагает уже с седьмого класса. Способны ли дети в таком нежном возрасте определиться? И чем могут помочь учителя и родители?

 — В некоторых школах по профилю делят уже в пятом классе, и ничего хорошего в этом нет. Ранний подростковый возраст на то и дается, чтобы пробовать все. Ребенок не может разделить в этом возрасте познание на кластеры: ему может очень нравиться математика, и совсем не нравиться химия. Или может совсем не нравиться химия, но очень нравиться биология. Он имеет право пробовать. Тем более, в современном мире востребованы междисциплинарные специальности, которые соединяют в себе знания и компетенции из сфер, которые традиционно считались разными. Сейчас самые интересные исследования появляются на стыке.

Разделение по профилю вызвано очень сильной перегруженностью школьной программы фактами. В системе образования будто бы не заметили, что вообще-то сейчас есть Гугл, и совсем не обязательно все помнить.

У нас же до сих пор действует кондовая система: выучи, повтори, ответь перед классом. Это дикая трата времени — сидеть и слушать, как кто-то пересказывает параграф из учебника.

— Как, по-вашему, должна измениться система образования с учетом современных реалий?

 — Здесь есть несколько вариантов. Первый — это то, что сделала, например, Финляндия. Финская система образования ориентирована не на самых талантливых и одаренных, а на всех. Там создана максимально дружелюбная среда для детей с разными возможностями и способностями. Минимум оценок, минимум конкуренции, минимум обязательного общего для всех, максимум возможностей. Если не смог, не понял — всегда можно еще раз послушать. Индивидуальный подход там действительно индивидуальный: каждый ребенок идет с той скоростью, с которой он может.

Все это требует очень большой работы, больших вложений на уровне государства, и это дает результаты. Эстония — крошечная, исторически аграрная страна без каких-либо университетских традиций — какое-то время назад переняла финскую систему образования, и сегодня занимает ведущие позиции в Европе в сфере IT.

Второй вариант — государство просто убирает руки от образования, ограничивая свой контроль условиями обучения. Отапливаются ли классы? Не бьют ли детей? А дальше каждая школа может пробовать, выдумывать, родители могут выбирать, переводить ребенка из школы в школу.

В этой ситуации будет достаточно примеров, когда все плохо, но постепенно, через конкуренцию, голосование ногами, мы придем к разнообразию. При таком раскладе у нас могут появиться интересные школы, интересные методы. Кому-то не повезет, и получится не очень хорошо. Но и сейчас у нас получается довольно плохо.

Увы, наше государство не готово вложить в образование на порядок больше денег, и в то же время не готово устраниться со своим контролем. Поэтому наша школа будет и дальше деградировать.

— Вернемся к финской системе. В числе плюсов вы назвали минимум оценок. То есть, по-вашему, школа возможна и без оценок?

 — Ребенку важно знать, где он ошибся, потому что ему нужно это исправить. Но какой смысл подсчитывать ошибки? Важно, чтобы он понимал их суть, мог исправить.

Я вообще не понимаю, зачем нужны оценки. Начнем с того, что они попросту не информативны. Четверка в одной школе у одного учителя совершенно не то, что четверка в другой школе у другого учителя. Кроме того, как можно ставить одну и ту же оценку за пять ошибок в диктанте ребенку, который раньше делал по две ошибки, и ребенку, у которого раньше их было 15.

Система оценивания уводит нас от главного: ошибка — неотъемлемая часть обучения. Если мы делаем то, что у нас и так получается, мы не учимся. Вот эта мысль для нашей школы абсолютно неочевидная.

— Но что делать родителям, если со школой все так плохо? Быть может, выход — возврат к системе гувернеров-репетиторов?

 — Не думаю, что полный отказ от школы — это правильно. Ведь школа — это еще и сверстники, общение.

Правда, сейчас многие родители, действительно, принимают решение учить детей дома, кооперируются между собой, приглашают преподавателей на группу учеников. Дети, с одной стороны, могут общаться, с другой — получать неплохие знания. Это альтернатива школе, и упирается все, как ни странно, не в деньги. По деньгам подобная схема доступна многим. Но этим нужно заниматься, искать преподавателей, договариваться с другими родителями, а вот это по силам не каждому.

— И главный вопрос, которым задаются, пожалуй, тысячи родителей в преддверии выпускного: что делать, если ребенок не знает, куда поступать?

 — Это нормально. Как в 17 лет молодой человек может понять, чем он хочет заниматься всю оставшуюся жизнь. Есть дети, которые мечтают о профессии с детства, но таких, скорее, единицы. Более того, сейчас так быстро меняется мир, что и родители не в силах что-то посоветовать: сложно угадать, какие профессии вообще будут существовать через 15 лет.

В этом смысле акцент лучше делать на более общее университетское образование, выбирая свободный вуз с интересной внутренней жизнью.

Если есть возможность, можно вообще переждать год-другой. В некоторых европейских странах есть такая практика, когда ребенок, окончив школу, может год поездить по миру, и даже получает на это государственное пособие.

А можно использовать это время иначе. Думаешь, что хочешь стать врачом? Пойди и поработай годик санитаром. За год можно многое понять, да и учиться потом будет интереснее.опубликовано econet.ru

Беседовала Анна Семенец

P.S. И помните, всего лишь изменяя свое сознание - мы вместе изменяем мир! © econet