"Иерей-сан: исповедь самурая": вера, доблесть и стиль

Экология жизни.26 ноября 2015 года в широкий прокат вышла картина «Иерей-сан: исповедь самурая». Кэри-Хироюки Тагава, голливудский актер, сыгравший в фильме отца Николая, православного священника японского происхождения,

26 ноября 2015 года в широкий прокат вышла картина «Иерей-сан: исповедь самурая». Кэри-Хироюки Тагава, голливудский актер, сыгравший в фильме отца Николая, православного священника японского происхождения, после съемок принял судьбоносное решение принять Святое Крещение.

В крохотное село Глубокое Ярославской области прибывает одетый в традиционную обувь гэта японец. Это православный священник Такуро Накамура (Кэри-Хироюки Тагава) — в крещении отец Николай. Прошлое вновь прибывшего настоятеля отнюдь не безоблачно. Боец, связанный с кланом организованной преступности родственными связями (глава группировки — его родной брат), однажды на улицах Токио столкнулся с произволом и насилием. Не сдержал свой гнев и спас невинную юную продавщицу от нападения банды молодых негодяев. Сломал руку и нос предводителю, сыну могущественного якудза. И стал причиной войны между кланами. Погибло много людей.

Духовник благословляет Такуро покинуть Японию. Ссылка не только спасает священника от гнева бандитов, но и ведет к реализации иной, более важной цели — возродить мир в его душе и вернуть гармонию в отношениях с Богом. Российская глубинка поначалу встречает японца традиционным суровым «гостеприимством». В нескольких домах погибающего села живут разные, но очень знакомые всем нам типажно люди.

Среди них вернувшийся домой бывший спецназовец, решивший разводить кроликов (Иван Жижикин), спивающийся бывший хоккеист, молодой бездельник (Петр Федоров), охотник-старожил (Петр Мамонов), деревенский дурачок (Степан Самойленко) и не пойми откуда взявшийся там представитель средней Азии, местный козел отпущения (Азиз Раметов). А также несколько женщин, типичных для русской провинции (Любовь Толкалина, Надежда Маркина, Любовь Чурсина, Дарья Екмасова).

Все, за исключением последних, встречают вновь прибывшего без энтузиазма. Храм разрушен, прихожан нет. К тому же за спинами селян активно проворачивает свои темные делишки местный «благодетель» (Иван Охлобыстин), продавший эти земли финансовому воротиле и лелеющий тайный замысел освободить село от людей и сровнять его с землей в угоду наступающему капитализму. Ведь наивные жители и не подозревают о том, что в окрестностях села находятся гигантские залежи красной глины. Однако благородному японскому священнику удается консолидировать вокруг себя односельчан. Теперь их можно только уничтожить физически. И тогда ночью в Глубокое приходят вооруженные бандиты…

В настоящее время православие в нашей стране переживает нелегкие времена. Столь же сложна и ситуация в отечественном кинематографе, лишь изредка пытающемся прикоснуться к религиозной теме. За последнее время было создано всего несколько фильмов, в той или иной степени говорящих о вещах надмирных.

И, в основном, речь идет исключительно об артхаусных проектах вроде «Острова» Павла Лунгина или «Спасении» Ивана Вырыпаева. В случае же картины «Иерей-сан…» мы сталкиваемся с невиданным доселе жанром — религиозным мелодраматическим боевиком. Стопроцентно народное кино — вот как если бы Дмитрий Астрахан снял сериал «Участок».

Но, несмотря на некоторую топорность режиссуры, это очень правильный и по-своему уникальный фильм. Сам факт того, что сценаристу картины Ивану Охлобыстину пришла в голову идея реабилитировать в глазах скептиков образ батюшки в среде, где священников именуют презрительно «попами», — ход, без дураков, гениальный.

Кэри-Хироюки Тагава, голливудская кинозвезда с внушительным стажем, создает на экране удивительнейший образ, в том числе и для своей актерской карьеры. Образ, ломающий стереотипы. Тем более невероятным кажется то, что съемки в картине стали для актера подлинным духовным опытом. Погружение в русский мир настолько потрясло Тагаву, что он принял Святое Крещение в одном из московских храмов и, судя по его словам, обрел в России не только веру, но и свой народ.

«Мы воины, а не солдаты», — резюмировал Тагава суть русской и японской души. И в «Иерей-сане…», безусловно, есть и доблесть, и стиль. Необходимые для японского менталитета составляющие. И то, что новое обретение данных ценностей произошло здесь, на нашей земле, выглядит абсолютным Божьим Промыслом. опубликовано econet.ru