Вороны способны к причинно-следственным умозаключениям

Cпособность делать причинно-следственные умозаключения присуща не только человеку, но и птицам — новокаледонским вóронам. Работавшие с ними зоологи из новозеландского Университета Окленда объясняли свой выбор тем

        Новокаледонские вóроны, видя движущийся предмет, понимают, что есть кто-то, его двигающий.

        Cпособность делать причинно-следственные умозаключения присуща не только человеку, но и птицам — новокаледонским вóронам. Работавшие с ними зоологи из новозеландского Университета Окленда объясняли свой выбор тем, что эти вóроны могут использовать инструменты как никто из птиц. То есть, по мысли учёных, они вполне могут увидеть в манипуляции неодушевлённым предметом причинно-следственную цепочку между предметом и тем, кто им манипулирует.

         Для эксперимента поймали несколько разновозрастных птиц и поместили их в просторный открытый вольер. Пищу им клали в особый ящичек, из которого её можно было достать с помощью тонкого прута. В течение нескольких дней вóроны осваивали метод добывания угощения. Потом рядом с местом кормления исследователи ставили экран с отверстием, в которое можно было просунуть палку. Движущаяся палка доставала до того места, где ворон манипулировал прутиком. При этом, что важно, из-за экрана невозможно было увидеть, кто этой палкой двигает.

         Дальнейшие события развивались в двух направлениях. В одном случае птицы видели человека, который исчезал за экраном, после чего из отверстия появлялась палка и несколько раз двигалась назад-вперёд, затем человек выходил из-за экрана. В другом случае вóроны наблюдали только палку, которая двигалась такое же количество раз, как и в первом случае, но человек так и не появлялся. В обоих случаях, после того как палка переставала двигаться, птицы подлетали к кормушке и принимались доставать угощение. Однако, как пишут исследователи в журнале PNAS, если вóроны не видели человека, а видели только движущуюся палку, они проявляли сильное беспокойство и всё время пытались держать отверстие для палки в поле зрения.

         Получается, вóроны боялись, что их побеспокоят, только в том случае, если предполагали некую скрытую силу, прячущуюся за экраном. Если эта «скрытая сила», то бишь человек, выходила наружу, птицы успокаивались: палки можно было не бояться. Или, иными словами, вóроны понимали, что должен быть кто-то, кто двигает палку, и, пока этот кто-то оставался скрытым, непонятным, стоило быть настороже.

         Эти данные ещё раз заставляют подумать о том, как развивались мозг и умственные способности в животном мире. Аналогичные эксперименты с детьми показали, что они начинают подозревать «агента действия» только к семимесячному возрасту. Поэтому можно сказать, что новокаледонские вóроны находятся на уровне развития семимесячного младенца. С другой стороны, до попугаев жако им ещё далековато: в недавнем исследовании жако показали умственные способности, которые у человека появляются лишь к третьему году жизни.